Вы всегда говорили, что РПЦз ничем не отличается от МП и ничто не препятствует их объединению – дать каждому свободу, пусть кто желает, тот и соединяется. Себя к таковым вы никогда не причисляли? Так что же ожидает приходы РПЦЗ в России? И есть ли материалы в интернете по моему вопросу?

Ответ:

Я против создания патриаршества, а за то, чтобы каждая епархия могла действовать совершенно независимо, на своё усмотрение. Это можно дажедать для размышления каждому приходу;более того – каждому христианину. Но в рамках Св. Писания, канонов Церкви, законности епископа и священников, преемственно по рукоположению связанных со Вселенской Церковью. Не было бы избрания патриарха Тихона – не было бы и сергианства в таком масштабе. Не было бы единого центра с диктатором-патриархом Сергием; не было бы и всеобщей заражённости экуменизмом, а разве только части её. Мы ничего не потеряли в начавшемсяпроцессе по объединению, но на дальнейшее смотрим спокойно - на сей день забот хватает по расширению благовестия о Христе; а решение завтрашних забот не выйдет за рамки сегодняшних – мы готовим к автономии каждую душу.

“Опять проклятая неопределенность!”, или Немного о психологических механизмах функционирования РПЦЗ

Официального объединения РПЦ МП и РПЦЗ(Л) до сих пор нет, а процесс становится для наблюдателей всё менее интересным. На предельно пафосных нотах сообщается об очередном важном шаге, и так до бесконечности. Но это поверхностное впечатление — будто в процессе больше не осталось никакой интриги. Осталось, и даже две — нужно только уметь их разглядеть. Одна интрига — для значительной части членов РПЦЗ(Л), другая — для тех, кто наблюдает со стороны.

Первая интрига моделируется анекдотом, который, однако, приводится в серьёзной книге по психиатрии:

Муж следит за женой, чтобы застать её с любовником. После серии неудач он забирается на дерево перед окном в комнату, где находятся жена с любовником. Он всё уже почти увидел, но в этот момент они гасят свет. «Опять проклятая неопределённость!» — восклицает муж. (В. П. Руднев. Характеры и расстройства личности. М., 2002. С. 16).

Почти так же восклицают сегодня многие верные своему руководству члены РПЦЗ(Л). В качестве следующего шанса «заглянуть в окно» они ждут теперь Всезарубежного Собора. Для них нынешние события полны напряжённой интриги.

Но и для наблюдателя со стороны в заключительных аккордах истории РПЦЗ остаётся ещё немало поучительного. Судьба РПЦЗ может быть и не так уж интересна сама по себе, но она, безусловно, заслуживает внимания любого человека, интересующегося принципами функционирования религиозных объединений.

Семь развеянных мифов РПЦЗ(Л)

До июньской публикации документов согласительных комиссий в «зарубежной» среде господствовало несколько пропагандистских мифов, которые теперь разом опровергнуты. Перечислим их по порядку.

1. Миф о том, будто ближайшей целью переговоров является установление евхаристического общения, без какого бы то ни было предрешения административной связи РПЦЗ(Л) и РПЦ МП.

Простой «зарубежный» народ не настолько искушён в дипломатии, чтобы пытаться поставить себя на место РПЦ МП и постараться понять, зачем ей это может быть надо. Но для хотя бы слегка знакомого с церковной политикой человека совершенно очевидно, что для РПЦ МП такое решение было бы дипломатическим поражением: взамен на признание РПЦЗ(Л) она для себя не получает ничего. Такой повестки дня на переговорах даже и быть не могло. Если переговорщики от РПЦЗ(Л) в конце 2004 года что-то такое выдумали, то вполне очевидно, зачем: обман паствы, и очень грубый. Цель обмана — приучить паству к самому факту переговоров и, тем самым, сбить волну протеста.

Это наименее интересный из «зарубежных» мифов. Следствием его будет ещё более сильное разочарование паствы в своих иерархах и, соответственно, ещё большее безразличие паствы к каким бы то ни было иерархам. Тем легче будет для этой паствы интегрироваться в РПЦ МП.

2. Миф о том, будто объединение произойдёт на основе осуждения экуменизма. Действительно, среди документов комиссий есть один, который так и называется — «Об отношении Православной Церкви к инославным вероисповеданиям и межконфессиональным организациям».

В нём декларируется теоретическое осуждение «теории ветвей». А декларируется ли в нём осуждение современной практики экуменизма? В Зарубежной Церкви отказ от экуменизма традиционно связывался с выходом из Всемирного Совета Церквей. Но документ прямо говорит, что такого выхода не предполагается. Тогда, может быть, там сказано, что, по крайней мере, не будет совместных молитв с еретиками? Но по этому поводу сказано только следующее: «Православная Церковь исключает всякую возможность литургического общения с неправославными. В частности, представляется недопустимым участие православных в литургических действиях, связанных с так называемыми экуменическими или межконфессиональными богослужениями. В целом же формы взаимодействия с инославием Церковь должна определять на соборной основе, исходя из своего вероучения, канонической дисциплины и церковной целесообразности». Вряд ли за этим можно вычитать прямой запрет совместных молитв, на котором настаивают апостольские правила. Более того: скандальное решение Архиерейского Собора РПЦ МП 1994 года, оставляющее разрешение молитв с еретиками в ведении епархиального архиерея, в документе не упомянуто и, следовательно, отмена его не планируется.

3. Миф о том, что объединение произойдёт на основе осуждения сергианства. До июня 2005 года даже в РПЦЗ(Л) считали, что осуждение сергианства предполагает, по меньшей мере, ясно выраженное убеждение в том, что митрополит Сергий, подчинивший вверенную ему церковную организацию тотальному контролю безбожников, действовал неправильно. Эти действия и предполагалось осудить, тогда как анафематствования Сергия в среде Зарубежной Церкви никто и не требовал.

Сторонние наблюдатели не разделяли такого оптимизма рядовых членов РПЦЗ(Л). Они понимали, что для РПЦ МП фигура основателя Московской патриархии, митрополита и с 1943 года Патриарха Сергия — знаковая, за которой в РПЦ МП никогда не признают какого-либо фундаментального заблуждения. Действительность, сформулированная в Комментариях к документу «Об отношениях Церкви и государства», превзошла все самые смелые ожидания. О знаменитой Декларации митрополита Сергия там было сказано следующее:

«Критическая оценка упомянутого документа не означает осуждения Святейшего Патриарха Сергия, не выражает желания омрачить его образ и умалить подвиг его Первосвятительского служения в тяжелейшие годы существования Церкви в Советском Союзе».

«Подвиг его Первосвятительского служения» — это фразеология, уместная едва ли не при канонизации. Сейчас мы только мимоходом можем отметить этот примечательный факт, но отметим хотя бы так: именно переговоры с РПЦЗ(Л) впервые дали повод заговорить о прославлении основателя Московской Патриархии во святых. Эта идея не нова, но раньше она высказывалась очень робко. Например, в 1997 году Синодальная Комиссия по канонизации РПЦ МП рассматривала (не предавая это огласке) возможность одновременной канонизации Сергия и митрополита Иосифа Петроградского — главы Катакомбной Церкви, которая Сергия отвергла. Теперь впервые открывается перспектива канонизации Сергия одного, как единственного победителя, избравшего единственно правильный путь и создавшего единственно правильную Московскую патриархию.

Для окончательного торжества Московской патриархии такая канонизация Сергия — более чем желательна. Она даже едва ли не необходима. И теперь, наконец, препятствий на пути к ней не осталось. Не будем удивляться, если ближайшие годы принесут нам рассказы о чудесах исцелений на могиле «Святейшего Патриарха Сергия».

4. Миф о церковной автономии РПЦЗ(Л) после объединения. — Тут кто-то, может быть, спохватится: ну почему даже автономия — миф, когда о ней ясно говорится в документах комиссий?

Миф она потому, что, независимо от конкретных рычагов управления зарубежными приходами, приводить эти рычаги в движение будет сильнейший — то есть Москва и только Москва. Это было понятно заранее и без всяких комиссий. Но комиссии всё-таки и в этом вопросе сочинили нечто интересное:

«Комиссии признали, что восстановление полного единства организационных структур Русской Православной Церкви за пределами её канонической территории является желанной целью, к которой следует стремиться. Однако необходимо принимать во внимание исторически сложившиеся реальности, обусловленные длительным разделением. Поэтому в дальнейшем устроении жизни единой Русской Церкви необходимо применять подобающую икономию и пастырскую осмотрительность, постепенно развивая пастырское взаимодействие в странах русского рассеяния…» (О совместной работе комиссий Московского Патриархата и Русской Зарубежной Церкви).

Зачем было бы упоминать в этом «протоколе о намерениях» цель «восстановления полного единства организационных структур», то есть упразднение даже видимости, даже одного названия, автономии для РПЦЗ? Не слишком ли рано? — Если решили упоминать, значит, не слишком рано, а в самый раз: значит, процесс предполагается повести достаточно быстро, чтобы нынешние «протоколы о намерениях» послужили бы заодно и для второй серии «объединения», когда совместных комиссий уже и не будет. Упомянем ещё три мифа, менее важных, но также опровергнутых в только что процитированном документе «О совместной работе комиссий…».

5. Кто-то в РПЦЗ(Л) искренне считал, что объединительный собор РПЦ МП и РПЦЗ(Л) будет подвергать критическому разбору деятельность обеих церковных организаций и заново выберет Патриарха (в РПЦЗ(Л) до сих пор действует постановление Собора РПЦЗ 1990 года, отвергающее каноничность избрания Патриархом Алексия II). Подумать, будто иерархи РПЦ МП станут отчитываться перед несколькими зарубежными иерархами, могли только очень наивные люди.

6 и 7. Многие, а не «кто-то» в РПЦЗ(Л) считали, что при объединении не будет возможно предательство греческих, болгарских и румынских старостильников, в общении с которыми РПЦЗ состояла с 1994 года, а также российских приходов РПЦЗ. Но всё в том же документе «О совместной работе комиссий…» мы видим уже и формальное отмежевание от старостильников, а также отсутствие каких-либо гарантий для российских приходов РПЦЗ(Л). Относительно последних теперь уже ясно, что как-либо защищать их права архиереи РПЦЗ(Л) не собираются.

Итак, семь мифов об объединении, бытовавшие в РПЦЗ(Л), опровергнуты. Тут самое время сказать: мифы умерли — да здравствуют мифы. Разумеется, новые мифы.

Новые мифы, которые всегда лучше старых

Зарубежную паству РПЦЗ(Л) не очень волнуют российские приходы и почти совсем не волнуют старостильники; претензий на перевыборы Патриарха Алексия там тоже нет; после паузы в несколько месяцев, там теперь легко смиряются и с ускоренным решением вопросов об административном подчинении, неизбежно влекущем и «передачу имущества». Для оправдания всего этого можно обойтись без мифотворчества.

А вот для оправдания сергианства и экуменизма без мифов обойтись нельзя. Сказать по правде, особой идиосинкразии к экуменизму в Зарубежной Церкви никогда и не было — за исключением двадцатилетия с 1965-го по 1985 год, при её третьем Первоиерархе Митрополите Филарете. После 1985 года термин «экуменизм» встречался, пожалуй, только в одном контексте — в качестве жупела против РПЦ МП.

Поэтому относительно экуменизма мифотворчество требовалось минимальное: надо было только заставить не замечать, в чём Митрополит Филарет отличался от своих предшественников Антония и Анастасия, и заставить забыть, в чём состоял смысл анафемы против экуменизма, принятой Собором РПЦЗ 1983 года. Уже в конце 1986 года не кто иной, как ныне смещённый Первоиерарх Митрополит Виталий в своем Рождественском послании выступил с дотоле неслыханным толкованием этой анафемы как имеющей значение «только для нашей Церкви», то есть только для чад РПЦЗ. Мол, если есть какие-то такие диковинные звери-экуменисты внутри РПЦЗ, то им анафема. В ответ звери дружно сказали, что их нет.

Так что относительно экуменизма работали долго и планомерно, пользуясь заведомой некомпетентностью Митрополита Виталия в качестве Первоиерарха ещё тогда, когда он возглавлял не расколовшуюся РПЦЗ.

С сергианством всё вышло более неловко. До постановлений согласительных комиссий никто в РПЦЗ(Л) так и не позаботился о создании нового имиджа «Святейшего Патриарха Сергия». Однако, сразу после июньской публикации об этом не без успеха позаботился один из членов согласительной комиссии со стороны РПЦЗ(Л) — протоиерей Александр Лебедев.

Оказалось, как водится, что Зарубежная Церковь «всегда» почитала «подвиг» Сергия. Так, в официальном послании Собора Епископов РПЦЗ 1933 года, составленном архиепископом (будущим Митрополитом и Первоиерархом РПЦЗ) Анастасием и подписанном основателем РПЦЗ и её тогдашним главой Митрополитом Антонием, было сказано, буквально, следующее: «Мы полностью принимаем во внимание чрезвычайные трудности положения Митрополита Сергия, который сейчас фактически является главой Церкви в России, и мы осознаем лежащее на нём тяжкое бремя ответственности за её судьбу. Поэтому ни у кого не хватит духа осудить его за простую попытку вступить в диалог с Советским режимом, чтобы узаконить Церковь в России».

А основатель Джорданвилльского монастыря и ближайший ученик Митрополита Антония архиепископ Виталий (Максименко) в 1940-е годы писал о своём «глубоком поклоне перед подвигом патриарха Сергия» (причём, его слова не раз перепечатывались в РПЦЗ).

В чём тут нельзя обвинить прот. А. Лебедева, так это в прямой лжи. Те, кто изучал историю РПЦЗ не для сиюминутных идеологических нужд, а хоть сколько-нибудь беспристрастно, не сомневается, что найти там можно, буквально, всё, причем, сказанным из уст её первых лиц. Да и на самом деле: как нужно напрячь воображение, чтобы представить себе Митрополитов Антония и Анастасия, если бы они остались в России, не с близкими им по духу и воспитанию митрополитами Арсением Стадницким (самым «маститым» архиереем тех времен) и Сергием Страгородским, а каким-то маргинальным Митрополитом Иосифом? И разве не «по-сергиански» они повели себя в отношении к гонимым греческим старостильникам, которые тщетно — и при Митрополите Антонии, и при Митрополите Анастасии — пытались обратиться к РПЦЗ для восстановления иерархии? Разве не поддерживали оба этих Митрополита официальную Элладскую Церковь против её тогдашних катакомбников-старостильников?

У тех, кто руководит нынешними процессами в РПЦЗ(Л), включая того же прот. А. Лебедева, — безошибочное чувство стиля, унаследованное от всех поколений РПЦЗ. И это чувство им говорит, что место Церкви в мэйнстриме, а не среди аутсайдеров.

Раньше за рубежом РПЦЗ всегда и была в мэйнстриме. А теперь нет. И поэтому она должна сделать всё возможное, чтобы вернуться в мэйнстрим, хотя бы и ценой своего поглощения патриархией, и даже – страшно сказать! – ценой лишения имущества. Для рядового члена РПЦЗ(Л) эти напоминания прот. А. Лебедева были сначала шоком, а потом, уже через пару дней, они стали восприниматься как что-то общеизвестное.

Вот это и подлежит психологическому объяснению.

Почему история РПЦЗ так часто переписывалась, а никто этого не замечал (то есть не обращал внимания)? Почему нескольких дней достаточно, чтобы уже сейчас переписать её заново в самых, казалось бы, дорогих сердцу любого «зарубежника» пунктах? (Ведь что могло быть дороже сердцу идейного «зарубежника», чем «сергианство», в котором он обличал РПЦ МП и заодно всех, кто попадался под горячую руку?..).

Распад РПЦЗ как обсессивно-истерическая невротизация

Вернёмся теперь к началу нашего обзора — к рассказанному там анекдоту. Муж, который вновь столкнулся с «проклятой неопределённостью» и который так напоминает нам членов РПЦЗ(Л), ожидающих теперь решений Всезарубежного Собора (как будто эти решения могут сказать что-то новое), — это человек, страдающий неврозом навязчивости (обсессии). Он сверхпунктуален и очень легко даёт себя обмануть — в силу той же пунктуальности, которая не позволяет ему констатировать обман, пока не получены какие-то сверхочевидные доказательства.

Такие люди часто оказываются мужьями истеричек — женщин, способных постоянно и вдохновенно врать или, точнее, не способных не врать. Истеричная акцентуация личности, а также соответствующий невроз, не менее свойственны и мужчинам.

На истериков часто обижаются за враньё, не понимая, что они, даже когда врут, в сущности, не так уж и врут. Для того, чтобы сознательно врать, нужно чётко представлять себе грань между правдой и ложью, а особенность истерика такова, что он физически не способен представить себе чёткую грань между чем бы то ни было. Для него коридор «честной лжи» поэтому весьма широк. РПЦЗ как правило управлялась в таком истерическом дискурсе. Из сравнительно недавнего — история с анафемой экуменизму: в 1984 году будущий Митрополит Виталий комментирует её традиционно, а уже в 1986 году — так, как мы пересказывали выше. И каждый раз — как будто бы так и надо.

Истерический дискурс — это не только дефекты, но и привлекательные стороны РПЦЗ. Без него была бы невозможна привлекательная своей яркостью мифология «русскости» — «Джорданвилль в лучах заходящего солнца», «водочка-селёдочка», «Белая Церковь» и иные особенно приятные сердцу русского эмигранта слова, то, чего особенно хочется на чужбине.

Однако, для управления церковной организацией истерического дискурса не достаточно. Он хорош, чтобы удерживать хорошую паству, в которой западная (немецкая) корректность и точность русской аристократии граничит с неврозом обсессии, — как бывает прочен брак истерички с обсессивным субъектом. Но он недостаточен для управления. Управление в таких случаях происходит извне, и его главным механизмом являются жесткие внешние рамки. РПЦЗ и существовала всегда, до последнего времени, в жестких внешних рамках: сначала для группы русских эмигрантов, ожидающих возвращения на родину, потом, после войны, — в качестве Церкви русской и антисоветской. Но в 1990-е годы эти внешние рамки исчезли, и РПЦЗ потеряла форму — ведь форма у неё была не своя, а наложенная извне.

В Московской патриархии такие вещи чувствуют рефлекторно. За последние 15 лет выходцы из РПЦ МП настолько преуспели в «обволакивании» зарубежных приходов, что сейчас уже, фактически, создали для неё новую «форму» — форму зарубежной части РПЦ МП. И никакого другого будущего у РПЦЗ быть не может.

Не надо тут хвалить мудрость Отдела внешних церковных связей РПЦ МП, как будто они сломили РПЦЗ с помощью какого-то психологического оружия. РПЦЗ разложилась сама. А если РПЦ МП тут и надо за что-то хвалить — так это лишь за хозяйственность: за то, что она постаралась утилизировать останки РПЦЗ раньше их окончательного гниения. Хотя, в общем-то, эти останки не были РПЦ МП критически важны. Он сделала «шаг доброй воли», красиво оформив бесхозное имущество.

А что можно посоветовать членам РПЦЗ(Л), которых не устраивает перспектива жизни в Московской патриархии? — Очевидно, нужно признать свою неправоту перед Митрополитом Виталием, которого сместили в 2001 году путём интриги, и признать-таки его «знаменем»-Первоиерархом.

Не надо смотреть на то, что эта Церковь сейчас слаба и имеет непрезентабельный вид: она может измениться в зависимости от того, кто туда придёт. Не надо смотреть и на то, что будущее этой Церкви туманно в перспективе неизбежной кончины 95-летнего Митрополита Виталия: в оставшееся время она ещё сможет послужить школой для совместной работы и сплочения сил. В РПЦЗ(В) ведь, по большому счёту, главное не Митрополит Виталий, а «преемство идеи»

Иеромонах Григорий, Этот адрес электронной почты защищен от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Произошло разделение единого царства Соломонова на два и законный, но скудоумныйнаследник мудрого отца Ровоам собрался войной соединить уже состоявшийся распад страны; внезапно же получил иную инструкцию от Иеговы.

3Цар.12:24 – “так говорит Господь: не ходите и не начинайте войны с братьями вашими, сынами Израилевыми; возвратитесь каждый в дом свой, ибо от Меня это было. И послушались они слова Господня и пошли назад по слову Господню”. Наши общины трудятся в благовестии и на эту возню по объединению смотрят сторонне – нас это нисколько не трогает пока, да и нет времени на деятельную реакцию. Лук.9:60 – “Но Иисус сказал ему: предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди, благовествуй Царствие Божие”. 1Кор.4:3 – “Для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе”.

Всё дышащее славит Иегову,

Творца, Зиждителя, Спасителя и Бога;

Мы и не знали бы, когда б не Божье слово,

Святая истина – о чём же спорить вроде?

Жук колорадский нам не угодил,

Преступник, полосатый иностранец,

Но он грызёт по мере вредных сил, –

Мы с нашей химией отравленные в сраме.

Что моль и мыши по сравненью с ним,

Наш огород отнынеполе боя,

Бюджет наш скуден, но жуку плесни,

Дабы не утучнели мы, как для убоя.

Так сколько же в той армии врагов,

Страшнее сказочных драконов без приплода,

Количество зависит от грехов,

О чём нам в Библиирассказано подробно.

Обмен веществ и есть дыханье тоже,

Пусть не по-нашему, с азотом, кислородом,

Но дышим же и мы промытой кожей,

Когда не испаряем к Богу ропот.

То шершень, то паут, или комар

Напомнят нам о бренности, бессилье.

Недышащие мы, вот в чём кошмар,

Выходит, не они, а мы сбесились.

От дышащей напасти чуть дышу,

К “спаси и сохрани!” нашёл тропинку.

Поводырём, быть может, стал нам жук,

И “Отче наш” читаем без запинки.

Всё дышащее…значит обо мне,

Псалтирь Давида строчки посвящает,

Днём наяву, но жизнь какбы во сне,

Клоп побуждает бодрствовать ночами.

По мере сил давлю под мёртвый ноготь,

Возможны ли другие варианты?

В реестр победы… сколько ж их накопим,

Пока на Аллилуию перекуём клич бранный.20.7.05.ИгЛа

• < Назад
• Вперёд >