|
|
|
|
ответа
по темам:
|
|
1.
Бесы,
колдовство
2. Библия
3.
Богослужение
4. Болезнь
5.
Грядущий
суд
6.
Вера
7.
Взаимоотношения
8. Душа
человека
9.
Война,
служба в армии
10.
Государство, правители
11. Грех
12. Деньги
13.
Дети,
лагерь-стан
14. Евреи
15. Ереси,
секты
16. Женщины
17. Жития
18. Интернет
19.
Канонизация
20. Коммунизм
21. Крещение
22.
Лапкин,
книги
23.
Литература,
искусство
24. Молитва
25.
Монашество
26. Мощи
27.
Мусульманство
28.
Обращение
ко Христу
29. Община
30.
Объединение
31.
Патриархия
32. Пища,
посты
33. Покаяние
34. Политика
35.
Потеряевка
36. Праздники
37. Природа
38.
Промысл
Божий
39.
Проповедь,
благовестие
40. Работа
41.
Разбор
выступлений
42. Разное
43. Рождение
44.
РПЦ
45.
Русский
язык
46.
Священство
47. Семья
48. Смерть
49. Спорт
50.
Старообрядчество
51. Суды
52.
Христос,
Бог
53.
Царство
небес, Рай
54.
Царь
55. Церковь
|
|
|
|
|
|
|
Тревожное
русское небо. О
фильме “Предчувствие”
|
«...Достойная человека жизнь корнями
уходит глубоко в землю,
а кроной тянется в небо. И понятна та невыразимая тоска и боль с
которой говорит И. Т. Лапкин, человек духовный, сын крестьянина о
земле. О земле отчуждённой от человека, труженика. Случайно ли то, что
вместе с поруганной ВЕРОЙ поруганной и осквернённой оказалась и земля?
Молох коллективизации явился материальной предпосылкой воинствующего
атеизма. “Предчувствие” – взвешенное
аргументированнае, свободнае от спекулятивных эффектов переоценка
ценностей. Как часто идущие по этой тропе (переоценки ценностей) к
бракосочетанию с истинной Истиной заключают союз с бесом...».
(«Прямая речь» апрель 1991 стр. 8., фильм
«Предчувствие» Свердловской киностудии –
Красноярский филиал, режиссёр В. С. Кузнецов, занял первое место среди
документальных фильмов в России и на международном киноконкурсе.)
«Потеряевка. Деревня, которой нет»
«“Рота, подъём!”
Громовой раскат подбрасывает лежащих на жёстких нарах. Продираем глаза.
Уф-ф! Нет, это не казарма с дежурным по роте. Это летний лагерь
православной общины Игнатия Лапкина. На часах – пять утра.
Но вначале был рассветный полустанок. Сонный проводник удивлённо
смотрит на одетого по-городскому бородача, сходящего с поезда посреди
Кулундинской степи. Стук колес и фырканье тепловоза постепенно стихают,
остаётся только степь. Где-то здесь живут люди. Живут в зыбких хижинах,
над которыми возвышается православный крест.
Об Игнатии Лапкине «СГ» уже писала в №№ 10 и 47 за
1990 год. Писала о том, что он не в ладах с Pyсской
православной церковью РПЦ) – ведь она до сих пор не
покаялась за «Декларацию» митрополита Сергия,
поставившего церковь под руководство НКВД, за безграмотных и
корыстолюбивых священников, за торговлю в храмах. Писала о трудном пути
проповедника, пострадавшего за веру в лагерях и психушках. О том, что
Лапкин со своей общиной перешёл под юрисдикцию Зарубежной церкви.
Но сегодня речь о другом. Посреди Кулундинской степи была когда-то
деревня Потеряевка, попавшая в начале 70-х в «чёрный
список» «неперспективных». Родная деревня
Лапкина.
Степная дорога входит под сень огромных тополей, образующих аллею.
Когда-то здесь была улица. Немногочисленные деревья явно
посажены людьми: тополя – вдоль дороги, черемуха –
чуть подальше. И ощущение чего-то домашнего, уютного, родного, хотя
кругом лишь степь, деревья, да большие хищные птицы кружат над головой.
Среди деревьев – остатки саманной хижины (подарок этнографу),
ещё дальше – кирпичное строение без крыши, совсем новенькое,
только буйная растительность внутри и снаружи обозначает возраст.
Похоже, так и не достроили, бросили на полдороге. Деревянных домов нет:
разобрали. Степь кругом, каждая доска дорогаv.
Деревни давно нет, но бывшие жители её каждый год в троицыну
родительскую субботу (семик) собираются на могилах предков. Такое
бывает во многих местах, опустошённых когда-то во имя абстрактного
блага. Родина же для человека, как оказалось, штука конкретная, и
любовь к родному пепелищу вполне осязаема.
Ходят люди по степи, показывают: вот здесь наш дом стоял, а вон ту
черёмуху дед посадил... Большая деревня была, далеко раскинулась.
– Когда-то здесь арбузы выращивали, – рассказывают
старожилы. – Но жили люди без Бога, пьянствовали, матерились
– вот и наказал нас Господь. Об этом и в Библии написано: кто
не слушается Бога, того изгоняет Он с плодородной земли на
солончаки.
Видимо, пришло время каяться. Вначале только старожилы, а потом и новые
члены общины Лапкина стали на лето приезжать сюда, в степь. Вдалеке от
безбожного города создали они свой островок, где живут по христианским
законам: в труде и молитве. И детей сюда повезли: нечего им в городе
нежиться, маяться от безделья в каникулы – пусть жизнь
узнают. Опять же от греха подальше.
- Игнатий нас воспитывает по-спартански...
Строжайший запрет на курение и алкоголь. Уставные требования к одежде,
к пище... Это я ощутил на себе. Всё время пребывания в лагере пришлась
работать вместе со всеми: таскать доски, выдирать гвозди, копать
землю... Устав здесь строгий. Лапкин был когда-то старшиной. Разговоры
только о Боге или по выполняемой работе. Нечего зря языками молоть.
Впрочем, народ здесь подобрался такой, что любой разговор оказывается о
Боге.
- Ещё Василий Великий говорил, что все животные тянутся к пище, и
только человек подносит пищу к себе.
Наклонился над тарелкой – сразу ложкой в лоб. С этим здесь
просто. Поблажек никому не делается – ни журналистам, ни
киношникам, ни детям.
Кстати, о кино. Режиссер Владимир Кузнецов снял здесь один из эпизодов
документального фильма «Предчувствие», получившего
первый приз на фестивале православного кино в Москве. И теперь идут
письма из Москвы и Ленинграда, других городов: появились и там
желающие. Просят также принять на лето ребят из детских домов. Значит,
работы прибавится.
ГУЛЯЕТ ветер по степи. Пыль скрипит на зубах, ложится слоем на палатки,
на кастрюли, на овощи, что приготовлены в суп. Приготовление пищи в
полевых условиях – из курса выживания. Живущим здесь
нравится. Нравится и жёсткая армейская дисциплина, и более чем скромная
пища, и тяжёлая работа с рассвета до заката при полном
отсутствии развлечений. Труд и молитва.
Но всё же лагерь – не деревня; зимой здесь жить нельзя, а
значит, нельзя и скот держать, не увезёшь в городские квартиры
сельскохозяйственную технику. Надо восстанавливать Потеряевку.
Первым решился священник отец Иоаким. Он тоже родом из Потеряевки. Там,
где был его родной дом, теперь стоит его палатка. Завёл корову,
выстроил для неё сарайчик – теперь в лагере есть своё молоко.
А Игнатий Лапкин бьётся за землю. Огромные площади плодородной земли
пропадают без дела. Но вот интересно: как только в инстанциях встал
вопрос об этом, как тут же появились тракторы и начали пахать. В первую
очередь запахали дорогу, идущую вокруг лагеря, теперь приезжие
механизаторы пылят прямо через лагерь. А пашут наспех, с огрехами.
Пашут там, где раньше не пахали, обходя только старинные кирпичные
фундаменты.
Непостижимым образом пропадают вещи из лагеря; время от времени
случаются пожары – не где-нибудь вокруг, а именно в лагере, и
именно тогда, когда там никого нет. Кто поджёг? Местные мальчишки?
Здесь вообще нет местных – пусто кругом. Только Лапкин c
общиной. Мимо проезжает голубой «москвич».
- Мужики, чё это вы делаете?
- Дом строим, жить здесь будем.
- Вот правильно. И я говорю: поднимать надо Потеряевку.
Появляются директор ближайшего совхоза Анатолий Мануйлов и председатель
райсовета Анатолий Боровских. Спрашивают: чем помочь? Лапкинцы
удивлённо переглядываются. Говорят, раньше им только угрожали, теперь
иначе. Новый курс или, может, присутствие журналиста сыграло роль?
Лапкин просит об одном: не мешать, не убивать начатое дело, а
там всё в руке Божией да будет.
Помог пока только... командующий войсками Сибирского военного округа
генерал-полковник Пьянков – дядя Боря-генерал, как его здесь
называют, – выделил армейские тенты для лагеря. Надо бы ещё
полевую кухню – в степи для костра дров не напасёшься, да
пыльный ветер покоя не даёт.
Ещё директор совхоза «Кадниковский» Валерий Игонин
лошадку обещал...
ВЕЧЕР. Копаем яму для погреба. Уже темно, предметы различаются с
трудом. Лапкин приказывает прекратить работу.
- Игнатий Тихонович, совсем немного осталось.
Но Лапкин неумолим. Надо ещё успеть поужинать до вечерней молитвы.
Час ночи. Темно. Сигналом ко сну служит новосибирский поезд, что светит
окнами на горизонте. Далеко в поле видны фары работающих
тракторов.
- Вот кто кормильцы наши. Мы спать ложимся, а они работают.
- А завтра когда встаем?
- Как всегда, в пять.
Анатолий ЗАКОВРЯЖНЫЙ. Фото автора». («Сибирская
газета» 26 июля 1991 г. стр. 10).
«Храни вас Бог...»
«Как только вышел закон о земле, в этом году мы решили начать
строить хотя бы один дом в зиму. Сначала нам угрожали, а теперь даже
есть такие, как депутат Писарев, помогающие достать некоторый материал
за наш наличный расчёт. Раньше в колхозе было две молочных фермы,
четыре конных, две пасеки, сады, птицеферма, несколько овцеферм. Но
земля оказалась и брошенной и загаженной. Околки вырубаются, пруды
заилило, сады одичали... Как будет с нами дальше – Бог только
ведает, но уже видно, чтоо убивать нас там пока не будут, если не
возвратится всё на круги свои, не раскулачат, как нашего деда,
родителей живших там. Община будет православная. Всё у нас будет
по-совести, так мыслится, а иначе для чего это всё? Игнатий Лапкин г.
Барнаул» («Крестьянская газета» № 17
сентябрь 1991).
«ДВАДЦАТЬ ЛЕТ СПУСТЯ В ЗАБРОШЕННУЮ ПОТЕРЯЕВКУ ВЕРНУЛСЯ
ЧЕЛОВЕК, ЧТОБЫ ЖИТЬ И РАБОТАТЬ»
«Полтора годе назад, беседуя с известным христианским
проповедником Игнатием Тихоновичем Лапкиным, честно говоря, сомневался,
что его планы возрождения родной Потеряевки найдут воплощение в жизни.
И в более-то стабильные времена многие благие начинания становились
жертвами безжалостной бюрократической машины. А в наше-то, смутное,
шансы Игнатия Тихоновича на успех казались и вовсе призрачными. Но в
чем я не сомневался уже тогда, так это в силе его убежденности в своей
правоте, в правильности выбранного им пути.
И вот я снова Потеряевке... Картина белого безмолвия, сверкающего под
солнцем снега, впервые за много лет была нарушена самыми что ни на есть
прозаичными домом, скотным двором, баней... А вот и тот, кто многое
сделал, чтобы из печной трубы весело устремился к зимнему небу дымок,
чтобы тишину нарушали мычание коровы, лай собаки и пенье петуха. Во
многом это стало возможным благодаря брагу Игнатия Лапкина –
Иоакиму Тихоновичу.
Из рассказа И. Т. Лапкина.
– В семьдесят первом году в числе последних жителей
Потеряевки уехали и наши родители. Укрупнение сёл практически
превратилось в насильственное выселение, когда закрывают школу, магазин
и ставят в положение, при котором жить невозможно, –
это, я считаю, насильственное выселение. А ведь земля здесь хорошая и
места красивые. Можно заниматься и скотоводством, и земледелием.
Весной 1991 года сюда, в родные места Иоаким Тихонович приехал вместе с
Виталием Устиновым, чтобы через двадцать лет после того, как последние
жители покинули Потеряевку, начать восстановление посёлка. Началом
стали две палатки и участок земли, вскопанный под огород. По дощечке,
по лесинке стали собирать материал для строительства скотного
двора. Первую существенную помощь, оказали поселенцам председатель
Комсомольского сельсовета И. Н. Писарев и директор совхоза
«Кадниковский» В. Г. Игонин. Поддержали морально,
один помог купить стройматериалы, другой – лошадь. Уже здесь,
на месте купили и корову. Вроде всё просто получается: помогли,
привезли ...Но знал бы кто, какие силы истрачены!..
Из рассказа Иоакима Лапкина:
– Закончил Московскую духовную семинарию, в семьдесят восьмом
году стал священником. Но никогда не покидало желание вернуться в
родные края. Приезжали сюда и видели – малая родина зарастает
бурьяном. И мы решили – пора начинать возрождение посёлка.
Понимали, что проблем возникнет масса. Летом поселенцы взялись за дело.
Готовили простейший строительный материал – саман, иначе
говоря, крупный кирпич из глины с соломой. Простейший-то простейший, но
дома из него, сделанные на совесть, стоят веками. Первого августа 1991
года первый кирпич был положен, а всего на строительство
двухквартирного дома их ушло около семи тысяч. Иоаким Тихонович, сам
прекрасный каменщик, за две недели сложил стены, а до дождей
уже и крышу сделали (разжиться шифером помог директор Корчинского РТО).
Колхоз «Наука» Тюменцевского района продал им
вторую лошадку. Без тягловой силы пришлось бы туго. Вообще, уже на
первом этапе восстановления села переселенцы ощутили, что многие люди,
доселе их не знавшие, относятся к их затее с пониманием, а главное
– не чурались оказывать помощь.
Из рассказа Иоакима Лапкина.
- Работали мы весь световой день, кроме воскресений и религиозных
праздников. В палатке и богослужение совершали. Сейчас к нам
на жительство подали заявления пятнадцать семей. В основном это
родственники, близкие по духу и вере люди. Весной этого года думаем
заложить десять домов. Подчеркну: мы стали ощущать благожелательное
отношение к нам районной администрации, администрации села Корчино.
Пообещали выделить лес, ДРСУ продало нам 70 кубометров щебёнки.
Кроме дома, бани, скотного двора, успели и колодец выкопать и пруд.
Сейчас вот завезли 28 бетонных плит. Планируют на основе бывшего клуба
(остались стены) построить школу и храм. В ближайшее время сюда должны
подвести электроэнергию. Проблему питания до сегодняшнего дня решали
по-разному – что-то привозили, что-то покупали,
неплохой урожай собрали в огороде. В этом году переселенцы намерены
привести в порядок кладбище, пруды. Ну а что касается рабочих рук
– с наступлением тепла приедут единомышленники. Кстати,
ребятишки из православного лагеря Игнатия Лапкина, так сказать,
соревнуются за право поработать на восстановлении посёлка. Вдумайтесь в
это! У нас чаще всего соревновались за то, чтобы хорошо отдохнуть.
Чувствую, у многих читателей уже вертится вопрос: откуда средства на
восстановление посёлка? В это дело Лапкины вложили все свои
сбережения... был у нас разговор вначале всего этого. Мы понимали, что
дело задумали труднейшее, проблем встретим массу. Но сейчас мы
постепенно находим понимание и, благодарение Боry, – сердца у
людей открываются навстречу. И потом, у нас есть руки и
желание...Внутри дома большая русская печь с полатями, алтарь с
иконами, книги религиозного содержания. И красочный букварь, изданный в
США на русском языке. Ведь кроме Иоакима Тихоновича, его
братаПавла, мамы братьев Марии Егоровны, здесь живет
шестилетний племянник Ося. Так что букварь очень кстати.
К переселенцам время от времени наведываются гости, единомышленники.
Посмотреть, поговорить, но первым делом – помочь. Кстати
пришёлся в этот день и обед в первом доме возрождаемой Потеряевки,
предложенный нам гостеприимными хозяевами (в Корчинской столовой к нам
были не столь радушны).
Мы уезжали, и с трудом осознавалось, что вот этот дом, куры, четыре
гуся и три утки, пара лошадей, мирно жующих, корова,
пригревшаяся на солнце, – всё это и есть начало новой
Потеряевки, начало тому, что все мы поймем наконец: нельзя человеку без
родины... В. Ретунский». («Свет октября»
25 февраля 1992 г. № 24 (7321) Мамонтовский район).
«АЛТАЙСКИЙ КРАЕВОЙ СОВЕТ НАРОДНЫХ ДЕПУТАТОВ. МАЛЫЙ СОВЕТ.
РЕШЕНИЕ от 23 марта 1992 г., Барнаул.
О восстановлении статуса посёлка Потеряевка Корчинского сельсовета,
Мамонтовского района.
Рассмотрев материалы о восстановлении статуса бывшего посёлка
Потеряевка Корчинского сельсовета Мамонтовского района и руководствуясь
Указом Президиума Верховного Совета PCФCP от 17 августа 1982 года
«О порядке решения вопросов административно-территориального
устройства РСФСР, малый Совет краевого Совета народных депутатов РЕШИЛ:
1. Восстановить посёлок Потеряевка Корчинского сельсовета Мамонтовского
района.
2. Обязать начальников отделов и управлений, комитетов администрации
края, председателя Мамонтовского районного Совета народных депутатов
провести соответствующие мероприятия, связанные с изменениями
административно-территориального устройства края. А. А.
Суриков».
«Деревня Потеряевка»
«К слову сказать, одна деревня – Потеряевка
– своему повторному появлению на карте района обязана братьям
Лапкиным. Ровно двадцать лет назад их родители в числе последних
покинули Потеряевку. С тех пор братья почти ежегодно приезжали сюда в
отпуск. Жили в палатках и мечтали возродить родное село. Когда
добивались возвращения Потеряевке статуса села, пришлось потоптать
ковры и в Белом доме. Дело решилось.
Лапкины не обычные переселенцы, – к родным местам стремились
верующие люди, поддерживающие контакт с Русской православной церковью в
США и Канаде и хорошо известные в России. С нынешним главой
администрации района П. Мителёвым они нашли общий язык.
За лето потеряевцы поставили шесть домов из самана, одни из земляных
пластов. Кирпич купили только на печи. Выкопали колодцы и погреба,
ставили сараи. Завели коров, лошадей, овец, кирпичом обложили и стены
храма, в которой будет и школа.
Недавно получили телеграмму из Минска: американцы купили им трактор.
Правда, где он сейчас и когда поступит, – неизвестно. Мителев
обещал помочь им приобрести комбайн. Останется купить грузовик и
гусеничный трактор. Очень нужна вся эта техника – ведь
заниматься взялись земледелием.
А ещё хотят почистить пруды и развести рыбу. Одна семья думает
обзавестись пасекой. Обратите внимание: делают то, что задумывали и
скрипачёвцы, но не конфликтуют же с властями.
Собрались в Потеряевке в основном родственники да хорошие знакомые
– единоверцы. И их усилиями обретает надежду потерянная
двадцать лет назад деревня Потеряевка. А. ШИПУЛИН»
(«Алтайская правда» 21.4.92 Мамонтовский район).
«Наш голос... в “Голосе
Америки”»
«Недавно радиостанция «Голос Америки» (в
своё время считавшаяся для советского радиослушателя запретной)
представила христианского проповедника Игнатия Лапкина. Из
радиопередачи слушатели узнали и о возрождаемом по его инициативе
посёлке Потеряевка. Затем транслировалась проповедь Игнатия Лапкина,
посвященная Библии, её воздействию на человека». В.
Ретунский («Свет октября» №118 от 1
октября 1992 г. стр. 1).
«Пойдёшь за чужим, потеряешь своё»
«В ИЮНЕ–АВГУСТЕ нынешнего года мне удалось побывать
в Америке и своими глазами увидеть «загнивающий»
капитализм. Был там по приглашению первоиерарха Русской Православной
зарубежной Церкви митрополита Виталия и епископа Илариона. Трудно
выезжал, сначала долго власти не выпускали, потом себя не мог
подготовить внутренне, ибо было такое чувство, будто собираюсь делать
какое-то нехорошее дело этой поездкой. Дома и в Москве собирал друзей,
чтобы обосновали необходимость этой поездки. И теперь, после
возвращения, долго обдумывал то своё чувство и всё, что видел и слышал
за океаном. Благодарю Бога: чувство меня не обмануло. Я увидел там
разделение русских людей на станы и лагеря, на «красных и
белых». Но потом при посещении монастырей всё это улеглось.
Перед поездкой перечитал всё, что мог раздобыть об Америке, расспросил
тех, кто побывал там. И снова, в который уже раз убедился, что
«Духдышит, где хочет», ибо самые точные данные о
нашей эмиграции, её характеристику, внутреннее состояние тамошних дала
русская исповедница. Она как пророчица, восставшая над Россией и миром,
нынешняя Девора второго Израиля, наша современница, церковная
писательница Зоя Александровна Крахмальникова. Приведу здесь только две
фразы её: «Они там за границей больны Россией» и
«Они не знают России».
Ездил я за счёт миссионерского фонда, пока – первым из мирян.
Спрашивают здесь: как там узнали про меня? Отвечаю, что благодаря
неусыпной заботе обо мне КГБ. Когда шёл судебный процесс надо мною, за
рубеж поступали тайно производимые магнитофонные записи. А весь
материал был напечатав в Париже в «Русской мысли»
6.12.86 г. под заголовком «Здесь правду говорить
нельзя». Там почитают гонимых за правду, потому вот и в гости
пришлось наведаться к далёким братьям.
И видел я там ту самую Русь уходящую. Теперь отвечаю всем на вопрос:
что за люди там живут? И дивятся рассказу о том, что сумели наши
сохранить там себя, русскость не потерять, душу в чистоте соблюсти.
Старое поколение простых людей в отношениях, вразговоре таким
показалось мне по-детски чистым, девственным. Только в книгах читал
раньше, что такая незамутнённость души бывает – вот это
сокровище русской души соблюли там наши скитальцы. В этом нынче
нуждаемся более всего. Но наше общество не отторгнет ли их, безобманных?
Что касается материальной стороны, магазинов, дорог, товаров
– об этом столько написано, и я видел всё – это
просто не с чем сравнивать. Но меня более всего интересовало состояние
русских людей, их душа. Потому очень много ездил, посещал скаутские
лагеря, приходы, почти везде просили выступить о положении в России. И
невольно вспоминал слова Зои Александровны: «Они там за
границей больны Россией», «Они не знают
Россию!» Когда при перестройке разрешили выезд, то хлынула
такая волна: как земля не поглотила такой сброд? А там всех бросились
обогревать, снабжать, пристраивать. И в ответ их, простодушных,
обманывали, обворовывали, грозили им.
И пошли волна за волной, и всё мутнее, всё гуще, всё вороватее. Ах, как
ждали там русских, как любили их! Но вот уже и в Синоде на проходной
появилась заметка, что без особого распоряжения не принимать из Союза,
ибо наяву увидели то, о чём пел Расул Гамзатов, – про то, что
гора на горе, вор на воре и вором погоняет. Представьте ужас и
разочарование наших русичей; ведь жили Россией, все думы о ней, ожидая
воскресения её. И в этой ностальгии воспитывали детей, учили их родному
языку, воспитывали на русских примерах героизма и самоотверженности.
Мне рассказывали о том, как русских юношей кто-то пытался там
оскорбить, назвав русскими. И как эти юноши назавтра вышли на
спортплощадку в майках с надписью: «Мы –
русские».
Слышал я воспоминания американцев о первой волне русских эмигрантов, о
том, какие это работящие, исключительно честные люди, совесть
континента. И поневоле вспомнишь подсчеты Солженицына: в лагерях
пленных в первую мировую войну самый малый процент воровства был среди
русских – не более одного процента, и как этот процент
подскочил у пленных во вторую мировую. Такова трансформация ангельской
чистоты в демоническую одержимость, бессовестность.
Там мне приходилось выступать с новой темой: «Видение
будущего России и эмиграции на основании Священного Писания».
Кратко изложу суть. Окончился у второго Израиля – России
– 73-летний плен Вавилонский. Россия встанет, а часть
эмиграция должна вернуться, остальным – все средства
посвятить Родине. (Иоанн Златоуст, том 2, стр. 524, т. 12, стр. 1268.73
года от расстрела царя, до августовского путча).Рассказывают, что
недавно в Италии заложили в компьютер данные мировой истории,
прогнозируя дальнейшее развитие мировых отношений. И умная машина
выдала: Россия – это нынешний второй Израиль. И если Россия
не встанет, то и миру конец.
О том есть и предсказания оптинских старцев, и Иоанна Кронштадтского,
что если народ русский потеряет веру Православную, то и не будет уже
Русью святой, а сбродом нечестивых. Но корабль разбитой
государственности восстановится, и хотя материально и не будет
кичиться, но станет Россия духовным светильником на высоком месте. И к
этому уже есть предпосылки. Как писал В. Соловьев, за грехи правителей
и народа наказана Русь, отдана пресса в руки черных воронов,
расклевывающих славу России.
«Наказана ты, Русь, всесильным Роком,
как некогда священный Валаам.
Заграждены уста твоим пророкам,
И слово вольное дано твоим ослам».
Не раз приходилось там отвечать на вопрос: чем конкретно лично мы
занимаемся на родине? Рассказывал, как дали нам возможность
восстанавливать порушенный 20 лет назад ваш родной посёлок Потеряевка в
Мамонтовском районе, как трудно это даётся, ведь как бедны мы, а всё
дорого. Русские люди за рубежом стремятся помогать, но я был
свидетелем, как бесследно исчезает их помощь. Потому желают теперь
точно видеть: куда и на что идёт то, чем они готовы поделиться.
Подарили мне там станки по обработке дерева, много материала
строительного, одежды. И всё уже прибыло до Питера, но до нас так
ничего опять не дошло – ни грамма. Застонало в душе, так
всего этого ждали, но подумал и сказал:«Какое же я
имею право жаловаться ешё...»(2 Цар. 19:28), когда мне
оказали такой приём, принимая меня как Ангела Божия, и их ли вина, что
продолжил Господь ещё нам испытание, не допустил получить посланное.
Согласно самой короткий притче Христа (Мф. 13:33), слово слышанное
должно войти в уши, проникнуть в сердце и перейти в руки. Услышал,
поверил, исполнил. Сколько сотрясений воздуха на трибунах, площадях
ныне. И слышанное слово, чистое, Евангельское, не приносит плода, ибо
нужно решиться, начать делать вовсе уж невозможное, и –
начнётся рассвет. У меня был детский трудовой, христианский
лагерь там же, где ныне получен официальный статус возрождаемого
поселения верующих, и этот стан –лагерь каждый год сжигался
кем-то, разрушался. Но, наконец, вот уже два года всё остается целым. А
что заложили в детях, это даёт свои плоды уже сейчас. Три года
добивался разрешения работать с подследственными в местной тюрьме, и
ворота открылись: сеем с надеждой – это ведь наши граждане
там, подадим же им ешё шанс встать на ноги. И распространяя по камерам
слово вечного Бога Христа, зримо вижу добрые плоды.
Предоставлена возможность преподавать вечное, разумное, святое,
божественное в школах, университете. И кто уверовал, это и
есть та ушедшая Россия, возрождаемая, которая ешё скажет своё слово
миру бизнеса. И дух возвысится над плотью и в водах истинного крещения
родится новый человек, и воспоют Пасху среди лета, – как
пророчествовал Серафим Саровский.
Видел там подлинно верующих архиереев, молитвенников за Русь, могу
уверенно сказать, что русский народ – народ-богоносец,
избранный для великой миссии очищения мира. Бог кого любит, того и
наказывает, и потому Россия потерпела такую невиданную катастрофу. На
примере России весь мир извлечёт себе урок, как нужно хранить святость,
не прельщаться обещаниями лживых вождей построить царство Божие на
земле. Россия вопияла 73 года: бойтесь Бога, чтобы с вами не случилось
ешё чего хуже. Если не покаетесь, все также погибнете.
Но Россия даст ещё и пример, в который уже раз, как из пепла, из праха
можно умолить Бога и восстать переплавленной в страданиях и возвестить
миру новое слово любви и примирения, И возрождение начнется только с
неповрежденной части Православной церкви, не заражённой безбожными
структурами, тайными агентами, засланными в ряды верующих, –
этот свет и набатный колокол звучат к нам оттуда.
Имеющий ухо, да слышит. Игнатий ЛАПКИН»
(Газета
«Алтайская правда» №221 12.12.1992 г.)
|
|
|
|
|
Форум
Игнатия
Лапкина 
