Вопрос 3674: 24 т. 

Кто-нибудь пришёл из евреев в христианство и конкретно в православие через заступничество Соловьёва за евреев? Столько времени всё же он был с ними!

Ответ: 

Нигде не читал про то. Да он и был не миссионером, а только вник в трагедию этого библейского народа, близко к сердцу принял их боль и страшное их будущее. Им, гонимым и презираемым, осмеиваемым и проклинаемым отовсюду, - это дорого и близко. Но он для них был до смертного его часа и доныне даже для самого последнего их нищего, самым  настоящим идолопоклонинком; и они должны мыть и очищать всё после его прикосновения к их вещам. Таков закон — Талмуд.

«Памяти Владимира Сергеевича СОЛОВЬЁВА (1853–1900).

В уходящем году исполнилось 150 лет со дня рождения известного русского богослова, философа, поэта, критика и публициста Владимира Сергеевича Соловьёва, который был не только надёжным защитником еврейского народа от всякого рода нападок антисемитов, но и защитником иудаизма как религии – источника, корней христианства. Он был истинным, «без лукавства» христианином в высоком и правильном понимании этого слова.

К своим взглядам, к своему пониманию христианства Владимир Соловьёв пришёл через возрождение, что было, по словам Александра Меня, необходимо для его духовного роста и истинной веры. С Русской православной церковью у него были непростые отношения. Церковь он посещал редко. Он считал, и не скрывал этого, что в России ярмо церкви тяжелей ярма неверия и православием часто прикрываются тёмные дела. Верхушке, клиру, он, с его взглядами на смертную казнь, на государственность христианской религии, на притеснения в России национальных меньшинств, был неугоден. Личную неприязнь к Соловьеву испытывал воспитатель наследников престола обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев, а Александр III называл его душевнобольным.

Еврейский мессианский журнал – не место для рассмотрения философских взглядов Владимира Соловьева, считавшего, что «нравственный элемент не только может, но и должен быть положен в основу теоретической философии». Для нас представляет интерес его отношение к евреям, которое было последовательным выражением его христианского убеждения, этических принципов, предписывающих любить все народы, как свой собственный. Как философ Соловьёв считал «еврейский вопрос» жгучим вопросом общечеловеческой, вселенской морали, а как историк христианства – прежде всего вопросом христианским, то есть вопросом об отношении христианского мира к еврейству. Он писал: «Иудеи всегда относились к христианам согласно предписаниям своей религии, по-иудейски; христиане же доселе не научились относиться к иудеям по-христиански».

Отлично зная не только корни христианства, но и засоренность его язычеством, Соловьёв писал: «Как христианин я сознаю, что обязан иудейству величайшей благодарностью, ибо мой Спаситель был иудеем, иудеями же были и пророки и Апостолы, и краеугольный камень Вселенской церкви взят в доме Израилевом; а как славянин я чувствую великую вину против еврейства и хотел бы искупить её, как только могу».

Владимир Соловьёв читал Библию и Талмуд в оригинале и «вскрывал несостоятельность наветов на еврейство». Изобличая злонамеренную ложь антисемитизма, он писал: «В Талмуде нет тех дурных законов, которые хотят отыскать в нём антисемиты». Он отрицал какое-либо принципиальное противоречие между этическими принципами Талмуда и Нового Завета. Анализируя этические принципы Талмуда, Владимир Сергеевич постоянно отмечал, что они, эти принципы, требуют делать добрые дела для прославления истинной веры, делать больше, чем предписывает формальный закон, воздерживаться от поступков, которые дозволены сами по себе, но могут порочить народ Израиля и Бога его; совершать действия, по закону необязательные, но необходимые для сохранения и установления мирных и дружественных отношений со всеми.

Отвержение евреями Иешуа представлялось Соловьёву величайшей трагедией, предопределившей всю последующую историю еврейского народа, однако вину за упорное неприятие Израилем христианства он возлагал не на евреев, а на самих христиан. Понимая трудности для верующего иудея принятия Иешуа как Мессии, он отмечал: «Ясно, что еврейство видит в христианском мире только то, что ему на деле показывают именующие себя христианами, и было бы слишком странной фантазией ожидать, что евреи массами и по искреннему убеждению будут обращаться в христианство как в религию любви под шум еврейских погромов и под христианские крики „Бей жидов!“».

 Владимир Соловьёв видел заслугу иудаизма и евреев не столько в отвлечённой идее монотеизма, сколько в «живом осознании и чувстве того, что Бог Израиля есть Бог всемирный, Бог силы и правды». На смертном одре Владимир Сергеевич молился за еврейский народ и читал псалмы на иврите. Вот Пасхальная молитва о пришествии Мессии: «Боже всемогущий, ныне близко и скоро храм Твой создай, в дни наши как можно ближе, ныне создай, ныне создай, ныне близко храм Твой создай! Милосердый Боже, великий Боже, кроткий Боже, всевышний Боже, благий Боже, безмерный Боже, Боже Израилев, в близкое время храм Твой создай, скоро, скоро, в дни наши, ныне создай, ныне создай, ныне создай, ныне создай, ныне скоро храм Твой создай! Могущественный Боже, живой Боже, крепкий Боже, славный Боже, милостивый Боже, вечный Боже, страшный Боже, превосходный Боже, царствующий Боже, богатый Боже, великолепный Боже, верный Боже, ныне немедля храм Твой восставь, скоро, скоро, в дни наши, немедля скоро, ныне создай, ныне создай, ныне создай, ныне создай, ныне скоро храм Твой создай!» (с латинского перевод).

Лук.19:42 – «и сказал: о, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это сокрыто ныне от глаз твоих». Иоан.18:36 – «Иисус отвечал: Царство Моё не от мира сего; если бы от мира сего было Царство Моё, то служители Мои подвизались бы за Меня, чтобы Я не был предан Иудеям; но ныне Царство Моё не отсюда».

 

«Что нового?» - привычно вопрошаем,

Не только ныне – было так всегда,

И время выкроим, никак не оплошаем, –

И с осуждением въезжает в нас беда.

       Любые новости всегда на два разряда:

       Ненужные – они для интереса;

       Нейтральные – почти с пустяшным рядом,

       На тех новинках толстым слоем плесень.

И редко есть полезные для нас…

Но в каждой новости заложен динамит.

Нам хватит времени для утончённых ляс,

В них осуждение грохочет и дымит.

       Что нового в судах и пересудах

       Из сердца от избытка через край.

       Тем новостям бы омертветь под спудом,

       Не размножать рептилий во сто крат.

А новое действительно, уже в зачатке,

Растёт и колосится на подходе.

С Евангелием, с Библией сличайте,

Беседы о Христе – излюбленное хобби.

       За каждым словом новизна нас ждёт,

       За строчкой, за стихом и за главою;

       Привыкший ползать заскорбит в полёт,

       В благоуханье превратит зловонье.

Местечковая новость или глобус

В лучах Евангельских заполыхает светом,

С защитой Божьей не отломилась лопасть,

Конечно, чудо, что не прорвало сети.

       За каждым фактом Богу благодарность

       И славословие за понятый урок;

       Врага и недруга прощением ударить,

       Дожать терпеньем, а не нажать курок.

И в каждой встрече столько новизны

При обновленье чувств в духовном плане.

Не будет вошканья, в чужих грехах возни –

В огне любви сгорают свалки хлама.            17.04.07. ИгЛа