Вопрос 2212: 9 т

Ответ:

Не совсем так. Снимали разные режиссеры фильмы государственные, документальные о Потеряевке. Один так и назвали: «Златоуст из Потеряевки» - Кузнецов В.С., Красноярский филиал от Свердловской киностудии - занял первое место в России. А фильм, в котором пришлось быть и мне, - «Предчувствие» того же режиссёра - взял главный приз на междунар. кинофестивале «Золотой витязь» в Югославии.  Р.т.24-32-63; 8-903-91-23-295.  В метро и в православных магазинах шла бойко торговали этими фильмами, но мне и копеечки никто не дал, как юродивому.

  В прошлом 2003 году Иван Попов участвовал в конкурсе «Мемориал» в Москве; и хотя ему вначале говорили, что он занял первое место, но присудили только третье. Но и это что-то, так как со всей страны были соискатели премии. Он взял тему о  ГУЛаге и меня, как главного героя, описал. 656015, Алтайский край, г. Барнаул, ул. Молодежная д. 40, кв. 24; (8 – 385-2) -24-20-83

Думаю, что не сам всё он писал и списывал с моей книги  «Для слова Божия нет уз», что ему помогал отец его, музыкант и  стихи помогал он писать, – так мыслю. Вот отрывок из их труда.

                Встреча с Игнатием

К Игнатию я в дом пришёл с надеждой,

Что он мои сомненья разрешит.

Отец меня привёл к нему. Игнатий,

Совет мне дав, на труд благословил.

С Игнатием отец давно, лет десять,

Знаком был. Я же  с детства знал,

Что есть Игнатий Лапкин, проповедник,

От власти пострадавший за Христа.

         Ещё я знал достаточно историй,

         Которые рассказывал отец

         Не только мне, но часто всем домашним,

         Касательно Игнатия. Одну

         Историю, навроде анекдота,

         Смешную, но серьёзную вполне,

         Я помню из семейного преданья

         И вам, позвольте, кратко изложу.

«Во время горбачёвской перестройки»-

Так, помнится, рассказывал отец, -

«На совещанье школьных педагогов

Явился бородатый человек.

В собранье, полном современных женщин

(За исключением двух-трех мужчин),

Вид бороды пришельца и на нём же

Простых сапог, ушанки и пальто

         У школьных дам не вызвал восхищенья:

         Сей по одёжке встречен плохо был.

         Не мудрено. К обличью босолицых

         Мужей своих за семь десятков лет

         Давно привыкли женщины России,

         В эмансипации, презрев традиций смысл

         И с головы содрав платок смиренья,

         Ведь даже их косынкой комсомольской

Не крыл бесчинный равенства закон.   

Кем был Игнатий приглашён к нам-

О сем не знаю. Знает районо.

«Мир вам»,- он входит и, едва вошедши,

Не видя вешалки, своё пальто,

Рюкзак, набитый книгами, - всё  в угол

На пол поставил. Подпоясан встал.

         «Отцу и Сыну и Святому Духу…»-

         Во имя молится. Звучит: аминь,

         Широко крестится. И  зажурчала

         Речь-реченка. В глазах огонь горит…

         Так час прошёл. Ещё другой проходит.

         Все потом взмокли и, разинув рты,

         Внимают жадно. Уж гордыни прежней

         В помине нет  простоволосых жён.

Их, как экзаменатор институток,

Ввёл в страх внезапно бородатый муж,

Покрывши новизной обширных знаний

И выводами ясными ума,

И дивной убеждённостью пророка,

Глаголом жгущим суету сердец…

Скончал певец, как соловей Крыловский,

И улетел, спеша до новых мест,

         Пресильное оставив впечатленье,

         Так загрузил, что был всеобщий шок.

         И словно тень неловкого молчанья

         Легла на всех… Воззрясь, зав районо,

         Сей богоборный  Цербер коммунизма,

         Поставленный стеречь безбожье школ,

         Как бы труня, собранье вопрошает:

         «Ну как, товарищи? Каков вам враг?

И что мы можем противопоставить

Такому вот опасному врагу?»...