Вопрос 3092 : 16 т. 

Известны ли конкретные переводчики Библии на русский язык ? Говорят, что Британское Библейское общество было масонским и они были масонами, специально перепортили настоящий Кирилловский перевод на славянском языке, так ли это?

Ответ: 

О масонах, думаю, надвое можно полагать, документов всё равно нет. А подозрение может быть и имеет некое основание, так как есть диавол и он не может смотреть спокойно на то, как  Слово Божие  доходит до всех народов. Но переводчики сделали доброе дело и это нужно оценить.

ХВОЛЬСОН Даниил Авраамович (1819-1911=92), видный правосл. библеист, филолог, востоковед, участник син. пер. Библии. Род. в Вильнюсе в бедной евр. семье. Начальное образование получил в иудаистских школах. Самостоятельно изучив неск. европ. языков, Х. пешком отправился за границу. В 1850 он окончил Бреславльский ун-т со степенью доктора философии Лейпцигского ун-та. Первые его работы были посвящены арабской религии. Возвратившись в Россию, Х. принял православие. В 1855 он занял каф. евр., сир. и халд. филологии в Петерб. ун-те, а параллельно преподавал древнееврейский язык и библейскую археологию в СПб.ДА (1858-83) и в Католич. ДА (1858-84). В 1910 Х. был избран почётным членом Петерб. АН. Он входил в комиссию по работе над син. пер. ВЗ. По поручению этой комиссии он перевёл Пятикнижие, Исторические книги ВЗ, Иов, Притч, Еккл. Кроме того, совместно с Савваитовым Х. сделал русский перевод канонич. книг ВЗ с масоретского текста для Британского библейского общества (напечатан в Лондоне). В 1897 им был издан в Берлине древнеевр. пер. 1Макк по рукописи 12 в; Исследования Х. касались истории сирийцев, арабов, хазар, проблем семитской эпиграфики и палеографии. Но гл. его работы были посвящены Библии. В частн., ему принадлежит труд «История ветхозав. текста и очерк его древнейших переводов».

САВВАИТОВ Павел Иванович (1815-95=80), рус. правосл. историк, археолог, библеист. Род. в Вологодской губ. в семье священника. Окончил СПб.ДА (1837). Проф. философии в Вологодской ДС (с 1837). По отзывам современников, был человеком старого закала, «крутого нрава» и всецело преданный науке. С. являлся активным участником подготовки син. пер. Библии, а также многих историч. и археологич. изданий. Следуя общепринятому тогда делению, он указывает на различие между смыслом «буквальным» и «таинственным», рассматривает роль словоупотребления у свящ. авторов, показывает, насколько важно для толкования Слова Божьего уяснить обстоятельства, время, обстановку и проч. условия создания библейских книг.

ГОЛУБЕВ Моисей Александрович (1824-69=45), рус. правосл. гебраист. Род. в С.-Петербурге, в семье диакона. Окончил СПб.ДА (1847), где с 1853 был э.орд., а с 1857 орд. проф. каф.изъяснения Свящ. Писания. Входил в Комитет по подготовке синодального перевода Библии (после смерти Г. его сменил Савваитов). Г. принадлежит перевод Исторических и Учительных книг ВЗ, сделанный с евр. яз.

ЛОВЯГИН Евграф Иванович (1822-1909=87), рус. правосл. историк, богослов, переводчик Библии. Сын протоиерея Тверской губ., ректора Тверского духовного училища. Окончил СПб.ДА (1847). За труд о свт.*Афанасии Великом (1850) Л. получил звание магистра. С 1857 орд. проф. СПб.ДА сначала по кафедре естественных наук, а затем по кафедре греч. яз. и словесности.

В 1872 защитил докторскую дисс. Л. был активным участником подготовки синодального перевода Библии. В 1858 он вошёл в состав комиссии СПб.ДА по переводу Ев. от Матфея. В 1863 вместе с Голубевым Л. тщательно изучил Синайский кодекс по изданию Тишендорфа. Л. также входил в комиссию, готовившую перевод ВЗ. На его долю выпало переводить неканонич. книги: Товита, 1-2 Маккавейские и греч. дополнения к Кн.Есфири.

МАКАРИЙ (Михаил Яковлевич Глухарев), архим. (1792-1847=55), рус. правосл. подвижник, миссионер, переводчик Библии. Род. в семье священника в г.Вязьме, Смоленской губ. Начальную школу прошёл в доме отца, образованного и доброго пастыря. В Петерб. ДС и ДА, к-рую М. окончил в 1817, он проявил блестящие дарования и широту интересов. В это время началось его сближение с митр. Филаретом (Дроздовым), оценившим его умств. и нравств. качества. М. почти ежедневно открывал Филарету свои мысли и до конца дней сохранил к нему любовь и уважение. Святитель ограждал ученика от чрезмерного увлечения мистицизмом, но не запрещал знакомиться с зап. литературой. Это знакомство, так же как встреча с квакерами (1819), сформировали у М. экуменич. подход к инославию. Как отмечает прот.Г.Флоровский, будущий миссионер относился к другим исповеданиям «с пытливым благожелательством». М. хорошо знал европ. и древние языки и по окончании ДА преподавал их в Екатеринославской и Костромской семинариях. Там же решил принять монашество. М. был пострижен в 1818 и тогда же рукоположен в иеромонахи, а в 1821 возведён в сан архимандрита. Не желая мириться с семинарскими порядками и чувствуя сильное недомогание, М. в 1826 ушёл на покой. Он поселился в Глинской пустыни, где занялся переводами правосл. подвижников, а также зап. авторов, напр., книги Терезы Авильской. В 1829 М. откликнулся на призыв Свят. Синода, искавшего работников для миссионерской проповеди в Сибири. Почти 20 лет проповедовал М. среди язычников-алтайцев, изучил их язык, овладел медицин. и сельскохозяйств. знаниями, чтобы помочь инородцам преобразовать их быт. За это время он крестил ок. 600 алтайцев и завоевал их любовь и преданность. «В частной своей жизни, - пишет его биограф, - Макарий до кончины остался... строгим аскетом и кабинетным тружеником. Спал он очень мало, да и то на пустом диване или голой кроватке без подушки». Митр. Филарет называл его «истинным слугой Христа Бога». В 1839 М. подал в Свят. Синод спец. записку «Мысли о способах к успешнейшему распространению христианской веры между евреями, магометанами и язычниками в Российской державе» (М., 1894), в к-рой предлагал создать особый миссионерский ин-т в Казани.

 Апостольские труды привели М. к мысли о необходимости довести до конца работу по переводу Библии на рус. язык, начатую *Российским библ. обществом. Он послал доклад на эту тему в Синод через митр. Филарета. Но тот, зная, что правительство, недавно запретившее Российское библ. общество, относится к этой идее отрицательно, не дал докладу хода. Тем не менее архимандрит не отказался от своей идеи и задумал осуществить её собств. силами. В 1834 он перевел с евр. языка Кн.Иова, а затем Кн.Иисуса Навина, и переводы с сопроводительными докладами послал в Петербург. Главным аргументом докладов М. были изменения в рус. языке, к-рый всё больше удалялся от славянского. «Язык славянский, - писал он, – сделался мёртвым, на нём никто у нас не говорит и не пишет». Кроме того, по его словам, «российская словесность достигла уже того возраста зрелости, когда русская Церковь может и поэтому должна иметь полную Библию на русском языке». Возможные контраргументы людей, боявшихся соблазна, М. отклонял ссылкой на ап. Павла, к-рый знал, что Евангелие Христово может быть неправильно понято. «Но это не воспрепятствовало св. Павлу, - писал М., - проповедовать слово о кресте Господа нашего Иисуса Христа, которое для одних казалось безумием, а для других было соблазном, между тем как верующие находили в нём силу Божию и Божию премудрость». Ни доклад, ни переводы М. не имели ни отклика, ни последствий. Огорчённый этим, М. стал писать уже в более резком тоне. В письме на имя царя он связывал стихийные и обществ. катастрофы с грехом тех, кто отдалял Библию от народа. «Неужели Слово Божие, - восклицал он, - в облачениях славянской буквы перестает быть Словом Божиим в одеянии российского наречия?» На сей раз последовала реакция репрессивная. М. обвинили в гордыне и передали в распоряжение Томского архиерея, к-рый наложил на него епитимью: 40 дней служить литургию за «предоставление правительству мыслей и желаний своих в рассуждении полной Библии на российском языке в переводе с оригиналов». М. был искренне рад такому «наказанию». В 1844 его отстранили от миссионерской работы и направили в Троицкий м-рь Орловской епархии. Раздобыв перевод прот.Павского - своего старшего товарища по академии и затем учителя – он сличал с ним свои новые переводы. Исправленный текст был снова послан в Синод. Одну за другой он переводил книги ВЗ и, когда работа была закончена, задумал издать её за рубежом. В 1846 с большим трудом М. выхлопотал себе командировку в св. землю. Но в это время его сразил смертельный недуг. Последними словами подвижника были: «Свет Христов просвещает всех». После него не осталось ничего, кроме книг, бумаг и чернил. Труд М. не был предан забвению. Его перевод ВЗ был посмертно напечатан в журн. «Православное Обозрение» (1860-67), а впоследствии использован при работе над син. переводом Библии.

 ГОРСКИЙ-ПЛАТОНОВ Павел Иванович (1835-1904=69), рус. правосл. гебраист и библеист. Сын диакона. Окончил МДА в 1858, где с 1867 состоял э. орд. проф. евр. языка и библ. истории, а в 1870 начал вести курс библейской археологии и евр. языка. В 1878-86 Г.-П. был инспектором МДА, а в последние годы жизни – городским головой Серг. Посада. По отзывам современников, Г.-П. обладал большой учёностью, даром слова и педагогич. талантом. «Он так наглядно изображал еврейские письменные знаки, сопровождая их самыми простыми примерами, что и наиболее тяжелодумные люди быстро запоминали их», – пишет один из учеников Г.-П. В то же время он приобрёл славу тонкого и беспощадного критика. В частн., он подверг суровому разбору труды архим. Михаила (Лузина). В 1863 Г.-П. было поручено исправление по евр. тексту перевода псалмов, сделанного в 1882. После выхода в свет синодального перевода Библии Г.-П. энергично защищал его замысел и исполнение от резкой критики свт. Феофана (Говорова), признававшего законным лишь слав. перевод. Г.-П. утверждал, что изданием рус. Библии «вносится свет во многое, что для многих было тёмным». Синодальная Библия, по словам Г.-П., «представляет Слово Божие подлиннейшее».

 Евр.13:7 – «Поминайте наставников ваших, которые проповедывали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их». Вот к ним-то и относятся в полной мере слова Апостола Павла. Неканонизированные светочи указали путь миллионам людей ко Христу возлюбленному и путь этот озарило понятное, на родном языке Слово Всемогущего, Премудрости  вечной. А противящиеся русскому переводу ратовали за тьму вечную. И потом они скажут: Прем.Сол.5:6 – «Итак, мы заблудились от пути истины, и свет правды не светил нам, и солнце не озаряло нас». 

 

На углях испечённая рыба вкусней,

Описторхозом грозить не посмеет,

И картошку оценим, где угли краснеют –

Извивается пламя разрубленным змеем.

       Испытания тяжки и жгучи несносно,

       Но они-то и лечат огнём угасимым;

       Искушений боимся, избавиться просим,

       Но силою Божьей сумеем, осилим.

Горячку подхватим – за сорок горит,

Немилым становится то, что любили.

Но в пламени жаркий прорежется вскрик,

Неопалимые дарит нам крылья.

       Бог выжигает сосуды греха,

       Страхом, стыдом поражает беспечных.

       С дымом развеет грехов вороха,

       Часто пожары как бы без причины.

Слышим команду «Огонь!» по замершим –

Пламя пророков, Апостолов жжёт;

Жалких, обугленных Бог лишь утешит,

Благо, коль к Царствию сделан шажок.

       Кто переплавлен, не раз устоял,

       Ценны ответы таких нестрадавшим;

       С криком «Горим!» из-под одеял

       Слышим упрёк: «Почему же не раньше!?»

Истинно, истинно Бог есть Огонь,

В совесть и в душу Ему бы пролиться;

Выдуть и выжечь безбожную вонь,

Чтоб в оправданье не слышать и писка.

       Врага  накормить и водой остудить,

       Смягчая злонравие злобных тиранов.

       На совесть, на голову угли в кредит –

       Горящим углём исцеляются раны.

Долго ли мирное время продлится?

Бог с пламенеющим гневом грядёт.

Ныне из Библии можно напиться

И благовестьем наполнится рот.        07.04.06. ИгЛа