Вопрос 2926: 15 т. 

Зачем так усложнили само богослужение по разным типиконам, что простому батюшке и не совершить правильно все службы? Не проще ли сделать, как у баптистов – Библия и сборник духовных песнопений?

Ответ: 

Вопрос не по Библии и очень уж опасен и запутан. Так всё зашифровали, да ещё на непонятном языке. Но и на самотёк и на самодеятельность пускать опасно. В Ветхом Завете было всё строго регламентировано. Пс.32:3 – «пойте Ему новую песнь; пойте Ему стройно, с восклицанием». По мне бы лучше всё упростить и чтобы абсолютно всё было понятно любому впервые вошедшему. 1Кор.14:24-25 – «Но когда все пророчествуют, и войдет кто неверующий или незнающий, то он всеми обличается, всеми судится. И таким образом тайны сердца его обнаруживаются, и он падет ниц, поклонится Богу и скажет: истинно с вами Бог». Усложнение было опять же от невозрождённости пастырей. Может быть, с самыми добрыми замыслами ответственные за будущее архипастыри и написали столь усложнённые богослужения, чтобы неуч мог по ступенькам хотя бы передвигаться. Мне очень напоминает наше положение то, что с язычниками произошло. Прем.Сол.14:16 – «Потом утвердившийся временем этот… обычай соблюдаем был, как закон».

Я – управитель-плут, советчик ложный,

Торгаш бессовестный, друг ненадёжный,

Сосед злословящий, богатый скряга,

Чьей смерти ждут наследники как блага,

       Бесчестный казначей, служитель-бражник,

       Глашатай лживый, нерадивый странник,

       Я – нищий жалкий, но высокомерный,

       Правитель алчный, царь жестокосердный,

Я – вестник, с доброй вестью опоздавший,

Посредник, поводом раздора ставший.

Я – царь-изгнанник, царь, лишённый трона,

Я – царь тиран, не знающий закона.

       Я – воин, побеждённый и несчастный.

       Я – самовластный князь, судья пристрастный.

       Я – полководец , робкий и бесславный,

       Слуга лукавый, раб самоуправный.

Я – песня, сочинителя позор,

Для обвинителя я – приговор.

Когда-то раньше не творил я зла,
Мне отовсюду вслед неслась хвала.
         Но всё прошло, мой мир перевернулся,
         И ныне я – носитель многих зол.
         К одним пришёл я, ибо обманулся,
         Другие я по слабости обрёл.

Изо всего, что ныне перечислил,
Всего, чем ныне утрудил Тебя,
Что тягостней Тебе и ненавистней,
Каким грехом я погубил себя?
         Что совершить и как Тебя восславить
         Рабу, который скорбию томим?
         Как от грехов своих себя избавить,
         Представ пред всесвятым величием Твоим?
Сколь велико, скажи, Твоё терпенье
И долго ль будешь Ты меня прощать,
И долго ль будешь, Господи, молчать,
Мои земные видя прегрешенья?
         Тебе совсем мою презреть бы речь,
         Тебе б не слушать слов моих ничтожных,
         Не для меня ль карающий Твой меч?
         Я заслужил, чтобы меня обречь
         На казнь, что ждёт преступников безбожных.
Но Ты меня, бредущего во мгле,
И прочих, мне подобных, на земле
Врачуешь добрым светом милосердья,
Чтоб душам нашим обрести бессмертье.
         Там, где мерцает неземная синь,
         Нас, грешных, не по нашему усердью
         Ты одаряешь, Господи. Аминь!  Григор. Нарекаци