Вопрос 2317: 

Я вижу, что кое-кто из вашей общины крест накладывает быстро и даже такое впечатление, что небрежно, а старообрядцы накладывают очень основательно. Так как же его накладывать?

Ответ: 

Не могу сказать о других, кого Вы видели так накладывающего крест,  но мы как раз и учим этому основательно, точно на лоб, на чрево и на оба плеча, и поклон поясной такой, чтобы рука могла пол достать. А у старообрядцев поклон условный. У них голова даже перпендикулярно к телу никогда не становится и их мы учим правильно истово кланяться. Или вы видели у нас впервые пришедших, кому мы только что разрешили прийти, как Вам с дочерью. Старообрядцы много небрежнее нашего молятся. Это они и сами подтверждают. В книге нашей «К истинному православию» в главе «О молитве» подробно можете об этом прочесть. Кланяться положено, так  как и Христу при Его жизни люди кланялись. Иоан.4:22 – «Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев». Мф.8:2 – «И вот подошел прокаженный и, кланяясь Ему, сказал: Господи! если хочешь, можешь меня очистить». Мф.9:18 – «Когда Он говорил им сие, подошел к Нему некоторый начальник и, кланяясь Ему, говорил: дочь моя теперь умирает; но приди, возложи на нее руку Твою, и она будет жива». Мф.18:26 – «Тогда раб тот пал, и, кланяясь ему, говорил: государь! потерпи на мне, и всё тебе заплачу. Мф.20:20 – «Тогда приступила к Нему мать сыновей Зеведеевых с сыновьями своими, кланяясь и чего-то прося у Него». О крестном же знамении в Библии нет ни слова. Но святые отцы преподали его нам и мы им пользуемся. Неправильному  крестному знамению, как небрежному маханию руки, бесы радуются, - говорит Златоуст.

Мы постоянно учим своих людей правильному крестному знамению,  и дети в лагере-стане у нас это умеют делать уже в первые же дни пребывания у нас.

Душа, характер, мысль, чело  и век -

Что образует личность человека;

Теснились мысли в сердце, в голове,

О том, что было сказано, написано, пропето.

      А был ли автор животворно худ,

      Зело, до преизлиха жирный и косматый?

      Мы с ним не съели соли целый пуд;

      С молитвой жизнь закончил или с матом?

Неведомо. Как автор он молчит,

В бегущих строчках, также между строк.

С  «Лолитой» тешился, как педофил в ночи,

А может, с «Бесами» был досконально строг?

      Какой он сам писатель, сочинитель?

      Несносный, компанейский, целомудрен?

      Что  по душе нам, в том он наш сожитель,

      Он правду-матку режет или пудрит?

Все устремленности свои запечатлел,

Идеи бывшие и откровений сладость,

Предупреждал нас, находясь в петле,

Успев сказать о рае и об аде?

      Чем более знакомишься с таким -

      Он разрастается в гиганта-Златоуста;

      Цитирует из Библии нам главы и стихи,

      И не в славянь увяз, а говорит по-русски.

Таким поклон и через сотни лет,

Они осаживают дерзость у священства;

В правителей-разбойников их слово-пистолет -

На книжных полках видное им место.

      В застывшем барельефе сжаты губы,

      Не по иконному потупленные очи.

      Примером жизни мы  спасаем или губим,

      Следы оставим, наследив меж строчек?

Жить по-Евангельски рабом у Иеговы,

Делами расписаться чтоб в потомках;

На генном уровне у христиан слугою…

Вот так во сне приснилось, в самом тонком.  23.7.04. ИгЛа