По радио говорили, что мусульмане готовы были убить папу римского. Но за что?

Ответ:

Даю отрывок из газеты по этой теме: «Лекция Папы Римского Бенедикта XVI в Регенсбургском университете в Германии. В этой лекции Папа процитировал византийского императора XIV века Мануила II Палеолога, который в богословском споре с неким персом заявил: «Хорошо, покажи мне, что нового принёс Мохаммед, и ты найдёшь там только нечто злое и бесчеловечное, такое, как его приказ распространять мечом веру, которую он проповедовал. Кто желает привести кого-то к вере, нуждается в способности хорошо говорить и правильно мыслить, а не в умении творить насилие и угрожать».

Диакон Андрей Кураев назвал реакцию представителей исламского мира на высказывание Бенедикта XVI «неадекватной». «Когда речь идёт о диалоге двух культур, важно помнить, как одна культура выглядит в глазах другой. Папа и напомнил, как сарацины выглядели в глазах византийцев, но при этом он не призвал к тому, чтобы перенести эту точку зрения в XXI век». По мнению А. Кураева, понтифик в своем выступлении «отметил проблемные точки восприятия мира ислама в других культурных мирах». «В христианстве и исламе существуют разные концепции священной войны. Если в христианстве священная война может быть только оборонительной, то с точки зрения ислама высшая цель войны — это распространение идей Корана по всему миру, в том числе и боевыми средствами», — сказал А. Кураев. Негативная реакция исламского мира на лекцию Папы Римского представляет собой, по мнению о. Андрея, «ведение джихада другими способами». Лекция Бенедикта XVI по сути дела угодила точно в цель. В подобной ситуации многие могут согласиться со словами известного публициста Максима Соколова, сказанными им в газете «Известия». «На вопрос императора, жившего сотни лет назад, — «хорошо, что нового принёс Мохаммед…» — мы и по сей день не имеем убедительного ответа. Как отвечают на этот вопрос магометане, мы в течение последних дней наблюдали, и создалось впечатление, что они всеми силами старались доказать правоту Мануила II. Если спросить о том же людей, исповедующих другие веры, а равно атеистов и агностиков, они, если открытым текстом и не согласятся с императором (политкорректность не позволяет), тем не менее чрезвычайно затруднятся назвать что-нибудь новое из принесённого, кроме того, на что император уже указал и что все мы регулярно имеем возможность наблюдать. Хотя и тут не без странности: если мы соглашаемся (разве нет?) с тем, что христианам нет никакого дела до того, что происходит в исламских странах, зато магометанам есть дело до всего, что происходит в странах христианских — вплоть до речей римского первосвященника, то мы молчаливо признаём, кто в нашем доме хозяин». «Если Папа не волен говорить вещи, неприятные магометанам, то кто же волен?» — спрашивает Максим Соколов.

Папа Римский задал вопрос, который уже много десятилетий волнует миллионы христиан. И не только христиан. Арабское слово «ислам» означает «мир». И тем не менее во имя религии, носящей столь достойное имя, в последние годы совершаются самые страшные убийства. Совсем недавно в мире отмечали вторую годовщину трагедии в бесланской школе. Вот как рассказывает об одном из эпизодов той страшной бойни газета «Комсомольская правда». Это рассказ 13-летнего Саши Погребова: «…Они с утра над нами стали издеваться. Мы раздетые сидели, и террорист увидел у меня крестик на шее». В это время под окнами школы уже рвануло первый раз. Мальчишку потыкали стволом в грудь, вминая крестик в худое тело, потом потребовали: «Молись, неверный!» Саша крикнул: «Христос воскресе!»

«Но даже если бы этого эпизода не было, — замечает Андрей Кураев, — всё равно пришлось бы сказать, что произошедшее в Беслане — не просто преступление. Это религиозное преступление. Ритуальное убийство, совершённое с молитвой и во имя веры террориста. С криком «Аллах акбар!» террористы убивали людей, принося их в жертву своей религиозной идее».

У нас очень часто говорят, что «у терроризма нет национальности и религии». «С этим «политкорректным» тезисом можно было бы согласиться, если бы верующие мировых религий по очереди устраивали теракты, — пишет диакон А. Кураев. — То буддисты захватят школу и расстреляют в ней детей… То даосы взорвут самолет… То христиане подорвут кинотеатр… вот в этом случае можно было бы ограничиться повторением банальности о том, что у каждого народа есть право иметь своих подлецов… но ведь это всё очевидно не так. Может быть, терроризм — это следствие искажённого понимания Корана? Но ведь именно Корана, а не книги о Винни Пухе. И у истоков этого искажения стоят учёнейшие исламские мужи (улемы), а не безграмотные арабские скинхеды. Исламский мир роднят с миром террора не плохие ученики, а отменные и популярные учителя! И если власти Саудовской Аравии только в мае 2003 года были вынуждены отстранить от должности 1710 человек из духовенства — значит, проблема не в одиночках. При таких масштабах террористическая проповедь — это болезнь уже всего исламского сообщества. И отчего-то в России, Казахстане или Узбекистане обнаруживают центры подготовки террористов, и отчего-то эти центры чаще оказываются связанными с мечетями или медресе (мусульманскими семинариями), чем с клубами служебного собаководства». Как замечает Андрей Кураев, ни Будда, ни Христос, ни Конфуций не брали в руки меч. Их аргументы были далеки от мира «военных технологий». Но с оружием в руках прорубали пути своим народам Моисей и Магомет. Может быть, поэтому до сих пор иудеи и мусульмане выясняют свои отношения на языке бомб. Сам основатель ислама соединил слово веры и меч. Поэтому среди его учеников идёт спор между теми, кто предпочитает одно другому. («Щит и меч» №44, 26 окт.06г. стр.7; АиФ №44, стр13).

Невероятно, но в начале XXI века судьба человечества может оказаться в руках… богословов! Речь идёт о богословах мусульманских. Исламская умма (церковь) построена иначе, чем православная или католическая. Умма управляется учёными, и личное образование значит гораздо больше, чем просвещение. «Голос ислама, — замечает Андрей Кураев, — это голос улемов — знатоков богословия». Эти люди, не менее 12 лет изучавшие Коран, получают право на его публичное истолкование. И от них сейчас зависит, как будет истолкована заповедь Корана «джихад». От них зависит, приложат ли они высокое имя «шахида» (мученика) к террористам, взрывающим себя вместе с детьми «неверных», или же назовут террористов террористами, самоубийцами и убийцами детей. «Сам Коран, — замечает диакон Андрей Кураев, — разноречив, если не сказать — противоречив. Напомню, что Коран в мусульманском представлении — это собрание откровений, посылавшихся пророку Магомету в разные годы его жизни. Сам Магомет не записывал свои видения, а пересказывал. Сведение воедино записей началось уже после его кончины, и лет через 20 после неё одно из этих собраний — составленное юношей Заидом — было провозглашено халифом Усманом единственно верным. Все остальные записи (в том числе и хранившиеся у вдов пророка) были объявлены ложными и сожжены. Суры (книги) Корана расположены без логической связи друг с другом. Кроме того, они расположены не в хронологическом порядке. Принцип последования сур в Коране: от самой длинной к более коротким (сура 2-я насчитывает 286 стихов (аятов), а заключающая Коран сура 114-я насчитывает всего шесть стихов). Таким путём составители Корана старались подчеркнуть одинаковую значимость любого слова, сказанного Магометом.

«Обычно в Коране выделяют два ряда сур: мекканские и мединские, — замечает Андрей Кураев, — мекканские были получены Магометом в Мекке, которая ещё была ему не подвластна, в период его странствий и гонений. Мединские — уже после того, как он стал самовластным хозяином в Медине, а затем в уже покорённой Мекке. Так вот, все те тексты, которые апологеты ислама приводят в подтверждение своей отчуждённости от терроризма, относятся к мекканскому, раннему периоду жизни Магомета. Это, например, 29-я сура: «И не препирайтесь с обладателями книги (т. е. евреями и христианами)… и наш Бог и ваш Бог един». Пока Магомет был только проповедником, он говорил, что «в делах религии нет принуждения». Когда же под его властью оказалась армия, раздались совсем иные слова.

Вот несколько «текстов меча»: «И сражайтесь на пути Аллаха с теми, кто сражается с вами, но не преступайте, — поистине, Аллах не любит преступающих! И убивайте их, и изгоняйте их оттуда, откуда они изгнали вас: ведь соблазн хуже, чем убиение!»

Мусульмане обычно говорят, что эта заповедь об оборонительной войне. Современные толкователи Корана (в данном случае — иранские) поясняют, ради каких «гуманитарных целей» допустимо воевать: «Исламские войны ведутся во имя Аллаха, повелевающего распространять истину, единобожие, бороться с беззаконием, моральным разложением и ересью. Ислам осуждает войны, которые ведутся ради отмщения, захвата и военной добычи». Получается, что исламская сторона оставляет за собой право объявления войны в том случае, если она сочтёт, что в соседней стране царят «ересь», или «моральное разложение», или просто «беззаконие». В этом случае можно прийти с незваной проповедью. И с мечом. Моральным разложенцам посылается предложение принять ислам. Если они отказываются — тут им и даётся понять, что в глазах мусульман вся планета делится всего лишь на два участка: «земля ислама» и «земля войны». В этом — главная проблема сосуществования с миром ислама. Несимметричность ответа ислама на то, что кажется исламу несправедливым по отношению к нему. В ответ на «несправедливость» разрешается война.

Андрей Кураев замечает, что даже в сегодняшней России малейшая попытка вступить в дискуссию с мусульманами тут же вызывает предупреждение о том, что «меч и гексоген лежат у прихожан мечети под рукой». Слишком многие мусульманские деятели избирают путь открытого шантажа: мол, не дадите нам то или не откажетесь от этого, спокойствие ваших прихожан мы не гарантируем. Скажем, во время телепередачи «Свобода слова» на НТВ председатель Духовного управления мусульман азиатской части России шейх Нафигулла Аширов грозил «второй Чечнёй», если в школах России появятся уроки по «Основам православной культуры». Для того чтобы найти в Коране основания для войны, больших усилий не надо. Вот формула тотальной войны: «Сражайтесь все с многобожниками, как они все сражаются с вами» (9:36). Но разве «все многобожники» сражаются против ислама? Как замечает диакон Андрей Кураев: «Следует учесть, что «многобожниками» в Коране считаются не только язычники. Этот термин распространяется и на христиан, и на иудеев. Чего стоит только такое место: «Неверны те, которые говорят, что Мессия сын Марии есть Бог… Неверны те, которые говорят, что Бог есть третий в трёх. Если не отстанут от своих слов, то их, нечестивых постигнет лютая казнь» (5:75-77). Прав диакон Андрей Кураев, меч лежал у колыбели ислама. Отрицать это глупо. «Лучше подумать о том, — пишет о. Андрей, — как этот меч притупить, а ещё лучше — отбить религиозную охоту им пользоваться. И тут ещё одна причина ответственности всего мусульманского мира за своих подонков: изряднейшая часть мусульманского мира считает террористов не подонками, а героями. В этом — главная проблема сосуществования с миром ислама.

Как пишет газета «Аргументы недели», «Папа считает, что есть католический мир с его ценностями добра и любви, распространяемыми через проповедь. А исламский мир, по его мнению, несёт свою веру в мир путём насилия. В отличие от Иоанна Павла II, все помыслы которого были сконцентрированы на экспансии в Восточную Европу и бывшие соцстраны, Бенедикт XVI — его полная противоположность. Главная его цель — защита ценностей христианского мира от чуждой религии, а не от коммунизма. Отсюда его крайне негативное отношение к нелегальной миграции, поскольку он считает, что последователи пророка Мухаммеда никогда не станут католиками». Александр ОКОНИШНИКОВ, «ЧЕСТНОЕ СЛОВО» 04.10.2006 № 40 (506).

Мануил II Палеолог [27.6.1350-21.8(?). 1425, Константинополь], император с 1391. Вступил на престол в период, когда значит. часть Византии была захвачена турками; фактически был вассалом Баязида 1. Призванные М. II на помощь крестоносцы потерпели поражение у Никополя 25 сент. 1396. В 1399-1403 М. II в поисках помощи объехал Италию, Францию и Англию. После разгрома тур. войск Тимуром в Анкарскои битве 1402 М. II укрепил свои позиции на Пелопоннесе, в 1403 вернул Византии Фессалоники. В 1424 вновь обязался платить дань туркам. В 1425 отрёкся от престола и постригся в монахи (под именем Матфея). М. II поддерживал гуманистич.движение, известен и как писатель». 1Иоан.3:15 – «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нём пребывающей». 1Иоан.3:8 - «Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил. Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола». 4Цар.21:16 - «Ещё же пролил Манассия и весьма много невинной крови, так что наполнил [ею] Иерусалим от края до края, сверх своего греха, что он завлек Иуду в грех - делать неугодное в очах Господних».

Сопереживание – какой чудесный акт,

Позволит чаще плакать и смеяться;

И сердце наше будет биться в такт,

С отсутствующим разделяя счастье.

Так хочется при Еве неотлучно быть,

Сторонним наблюдателем молитвою влиять;

А что Адам, он разве где-то спит,

Не видит и не слышит, как ползёт змея?

Трагедия по семьям повторится,

Разводы почемучек перезрелых,

С неменьшим безразличием и риском,

Найдёшь едва ли и ячейку целой.

Не ожидает Авель нападенья,

А брат вчерашний уж не брат сегодня;

Мой сотрапезник тоже не за деньги

Сыграл под Каина, он счёл меня негодным.

На мне удары, ссадины и шишки, –

Скорбя с другими, о себе скорблю

И радуюсь стране, когда придёт затишье,

Когда врагу бы смог сказать: люблю!

С Иаковомстрадаю от мороза,

Жару переживу в его шатре;

От брата дикого смертельную угрозу

Переношу, готовый умереть.

С Иосифом в оковы заковали,

Позорною статьёй подписан приговор;

С этапами египетский кандальник

Ко мне добрался кое-как во двор.

Успеть бы накормить и обогреть,

А там маячит поприще Давида;

Петра охаживает саддукея плеть,

Как прокажённому мне борода обрита.

Со всеми весь – да хватит ли меня, –
Целебный с грязью ров Иеремии;

Христианина участь не хочу менять,

Со всеми в сладости душой ранимой.4.10.06.ИгЛа

• < Назад
• Вперёд >