У нас батюшка не подаёт крест, чтобы все оставались после литургии на молебен, который кто-либо заказал. И уходить, не приложившись ко кресту вроде бы нельзя и уже так устали. Что нам делать? (Вопрос по телефону из Казахстана).    

Ответ:

Литургия никак не должна бы быть длиннее двух часов, ибо человек теряет внимание и у него тогда уже не молитва, а пустое стояние в наличии. Когда произнесено “с миром изыдем”, уже можно выходить, не нарушая ни одного правила или канона. Идти из храма разрешил сам этот возглас из алтаря. Нам разрешено целовать свой нательный крестик, дома ли распятие, и этого вполне достаточно, чтобы этим засвидетельствовать о воплощении Сына Божия, Единородного от Отца светов. А поп тут мудрует, он, видимо, вовсе плотской и играет на невежестве и корысти. Никаких заказных молебнов за деньги вообще не должно быть – это низводит молитву до купли-продажи. Но даже самый корыстолюбивый поп никогда в этом смертном пороке не сознается. Ему нужно получать десятину с народа и всё делать бесплатно. 1Пет.5:2 – “пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия”. С народом нужно заниматься по Слову Божию и ни одного заказного молебна больше не будет, и, как говорят, “сдохла собака” – поп в скором времени вообще не будет вспоминать кошмар этих пустых стояний на молебнах. Литургии вполне достаточно, чтобы получить просимое. Народ не полуязыческий, а натурально языческий, и потому отношение к молебнам нисколько не лучше, чем у аборигенов севера, когда они заказывают камлание у шамана. Ис.59:11 – “Все мы ревём, как медведи, и стонем, как голуби; ожидаем суда, и нет [его], - спасения, но оно далеко от нас”. Ис.1:15 – “И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови”.

Пугаясь мёртвых, сами мертвецы

Буквально и в духовом рассмотренье.

Чуть приболел, продуло и простыл,

И кувырком отпущенное время.

Мы смертны, слабы, дико уязвимы,

Любой микроб дырявит организм.

С трудом бредём, переживая зимы,

И лета ждём, как сдохший коммунизм.

Индивидуален к каждому подход

У смерти, у болезни захолустной.

Нам не дожить, как дед, до девятисот,

Лет через семьдесят в жилище нашем пусто.

Мы смотрим фильмы и шуршим газетой,

В учебниках роятся имена.

Все бывшие, по статусу лишь предки,

Посеянные в землю семена.

Все мертвецы... На кладбище их прах,

Но сами где, их сущность, то есть души?

Богатством тешились, блудили на пирах,

Среди скупцов казался хватом ушлым.

Всё изменилось сразу же по смерти,

Вопит и стонет в огненной стихии.

К живущим крик, но кто ему поверит,

Неверье утвердилось, не сдвинется махина.

Мертвящий ужас.. вопиющий глас

В пустыне, мертвецами заселённой.

Не надо виноватить только власть –

Отступниками прозваны с пелёнок.

Что пользы к мёртвым руки простирать, –

Канонизация чужих грехов нам в сладость.

Мертвее мёртвого с кадильницей пират,

С ним только смерть умеет быстро сладить.

Иисус есть жизнь, рождающая свыше,

Не отвернись, расслышь, восстань умерший!

Есть место средь живых, не окажись же лишним,

Признай, что ты мертвец и окаянный грешник. 10.08.07. ИгЛа

• < Назад
• Вперёд >